Он шёл по улице. В его глазах отражались капли дождя, искажённые страстью. Огненным вихрем они неслись сквозь тьму его зрачков, он видел только огонь и воду, и ничего больше.
Он просто шёл по улице, второй час ночи, дождь резал асфальт, словно жестокий садист, не дающий покоя своей жертве. Вместе с дождём, он хотел наконец ощутить весь вкус жизни, пьянящее чувство удовлетворения, когда всё наконец на своих местах.
Он не знал, зачём он идёт по этой улице и куда, просто двигался, не обращая внимания на промокший до нитки плащ. Мимо, одна за другой, проносились обезумевшие от стихии машины. Проносились ярким блеском, как жалкие трусливые мотыльки, летящие на свет своих окон. И он был одним из них когда-то. Но теперь его взгляд искал то, что он называл жизнью. Чего не мог позволить себе. О чём раньше боялся даже говорить.
Заплаканные дождём фонари двигались вдоль улицы, показывая на асфальте причудливые формы своих размытых отражений. Вдруг, вдалеке показался быстро идущий силуэт со сдуваемым ветром зонтом.
Цокот женских каблуков ласкал его слух, заставляя идти быстрее, желая лишь приблизить эти звуки.
Она просто возвращалась домой от друзей: сиреневый зонт, серая куртка, сладкие духи, источавшие свой аромат несмотря на ливень. Во всём её виде чувствовалось изящество, лёгкость и опасения тёмной улицы: в такую погоду редко можно встретить нормального человека…
Она шла, в сторону от него, даже не подозревая, что чьи-то горящие глаза уже прожигают её спину. Шаг, ещё шаг, порывы ветра пытаются вывернуть зонт, ветер свистит в ушах… Дома её ждет мама, чай с пирожками и тёплая постелька…
Горячая ладонь накрыла её губы, от испуга сердце выпрыгнуло из груди, она замерла, лишь чувствуя молнию ужаса по всему телу, не в силах шелохнуться или закричать.
Резким движением он развернул её к себе, его руки жадно потянулись к окоченевшему телу, снимая лёгкую куртку и не давая пошевелиться. Дрожащие от страсти пальцы коснулись нежной тёплой кожи, выпивая и насыщаясь этим теплом.
Она трепетала, но с её губ сорвался лишь сдавленный шёпот: «не надо», он навалился на неё всем телом и продолжал раздевать, срывая блузку, двигаясь всё быстрее и одержимее.
Цепляющая сердце где-то снизу волна, кровь стучит в висках. Когда-то он верил в любовь, ждал взаимности, как ребёнок верил в добрую сказку, но серые годы тянулись, как пропасть без дна. У него было всё: работа, друзья, хорошая квартира, и этому часто завидовали. Говорили, что ему не на что жаловаться, каждым словом обжигая его сердце. И вот оно, сгорев, потеряло сострадание. Его вены несли лишь потоки раскалённой лавы.
Разорвав последнюю пуговицу, даже не замечая, что по её нежному телу хлещет ливень, лаская каплями каждый изгиб, он распахнул плащ и прижал её к себе. Наконец-то, он был хищником, а не жертвой обстоятельств. Она смотрела на него, не в силах принять реальность, не замечая ничего, кроме его безумного взгляда.
Он обнял её, согрев своим телом, обнял как только мог, словно в последний раз дышит, словно она единственная девушка в мире. Прижимаясь к её груди, он почувствовал, как его сердце словно выпило исцеляющий нектар, по телу разлилось счастье и покой. В его глаза вернулась искорка сострадания. «Не бойся, я тебя не обижу. Теперь я получил, что хотел. Я свободен.»
Он нежно обволок её замёрзшие плечи своим плащом и приблизился к её лицу. Его губы прижались к её, выпустив язык, он облизал их, слегка залезая внутрь. В эту секунду послышался острый свист, и кровь хлынула на мокрый асфальт, сливаясь с дождём. Его вечно ждущее любви сердце перестало биться, губы разжались и обмякшее тело вульгарно упало на дорогу, как что-то действительно неживое. Он знал, что никто никогда не полюбит его, но всегда мечтал умереть именно так.
Пистолет выпал из его руки, девушка ещё долго смотрела на его труп, не в силах шелохнуться…
14 Февраля 2008.